|
«Белым
снегом…»
Алексей Глебович Яковицкий живет в деревне Волок Андреапольского
района. Там же преподает в школе. Познакомился я с ним лет семь назад.
Тогда мне было известно о нем лишь то, что в прошлом он занимался
оборонной наукой. Сфера эта не располагающая к досужим разговорам в
силу своей закрытости. Впрочем, дальнейшая жизнь подвигла меня к более
тесному знакомству с этим человеком и удивительной судьбой его рода.
Как-то мы с супругой были приглашены в Волок на новоселье Яковицких. С
собой я захватил старенький баян и во время застолья, улучив момент,
исполнил свою песню об этом чудесном крае (в 50-е мой отец работал
здесь председателем колхоза). Это была, как принято теперь говорить, ее
презентация. Заканчивалась она на печальной ноте:
В тихом сумраке осин
Больно мысль ужалит -
Возвратился блудный сын,
А зачем не знает
Я отставил баян в сторону, на какое-то мгновение воцарилась тишина.
Затем один из гостей, по имени Серега, громко произнес:
- Слушайте, а для чего ему возвращаться? Нет в Волоке для него ни
работы, ни жилья. Вздумай он строиться, землю придется на своей же
родине у богатеньких чужеземцев выторговывать. У тех, что подсуетились,
скупив за бесценок индивидуальные паи…
- Да что там говорить! - досадливо взмахнул рукой другой гость, по
имени Саша.- Всю Россию-матушку нынче на куплю-распродажу выставляют.
Частями. Сначала - одно, потом - другое.
- Вот заберут всю землю транснациональные корпорации, и придется нам,
братцы, переселяться в Царство Божие, - подлил масла в огонь
внимательно наблюдавший за ходом разговора Яковицкий.
- Опять эта ужасная политика, - вздохнула Валентина Ивановна, его
супруга. – Давайте лучше споем, - и, глядя на меня, попросила: -
Сыграйте такое, чтобы слова были всем известные.
Я заиграл, сам не знаю - почему, «Белым снегом», и
Валентина Ивановна подхватила мелодию негромким приятным голосом:
Бее лы-ым сне-его-ом, бе- лы-ым сне-егом,
Но-очь метельна-а-я ту сте-ежку за-а мела,
По которо-ой, по которо-ой
Я с тобой люби-и- мый ряды-ышком про-ошла-а…
Взгляд у нее был грустный, что-то тяготило ее в этот день. Позже я
узнал, что она была неизлечимо больна, хотя и продолжала трудиться в
НПО «Энергия» в подмосковном городе Королеве, где у
Яковицких квартира. Закончив петь, Валентина Ивановна сказала мне:
- Как вы угадали? Мама моя эту песню очень любила…
Тогда же удалось узнать некоторые подробности об Алексее Глебовиче
Яковицком. Точнее, он сам их открыл после того, как гости разошлись и
разъехались по домам.
© Яковицкие Алексей Глебович и Валентина Ивановна
«Виновата» дворянская
кровь…
- Мой отец, Глеб Сергеевич, и мать, Елизавета Петровна, жили в Москве,
возле Донского монастыря, - рассказывал учитель. - Когда в 1949 я был
произведен на свет, семья наша переехала в Королев. В ту пору он
назывался Калининградом. Причиной переезда стало, как я теперь понимаю,
дворянское происхождение отца.
Из его редких воспоминаний я знал, что в период нэпа он преподавал
частным образом танцы, а в конце 20-х устроился на работу в колонию им.
Дзержинского в поселке Костино. Это дало ему возможность получить в
1934 году направление на механико-математический факультет МГУ. В 1939
году он его окончил. Некоторое время где-то работал, а затем началась
война. Отца призвали в армию. Выписавшись в 1942 году, со второй
группой инвалидности, из эвакогоспиталя, он был распределен в институт
ядерных исследований в Дубну. Здесь, в ходе проверки, и всплыло его
происхождение. Тогда при приеме на работу в секретные учреждения
дворянские корни считались своего рода «черной меткой». Три
ранения и награды оказались не в счет. Отец стал преподавателем
Калининградского механико-технологического техникума, готовящего кадры
для легкой промышленности. А я в 1956 году, сразу после окончания 8-го
класса Болшевской школы №1, поступил в механический техникум. Он
готовил специалистов для предприятий, связанных с космосом. На
следующий год, параллельно с учебой в техникуме, я стал заниматься еще
и в вечерней школе. Окончив ее, сдал экзамены на математический
факультет Московского пединститута. На третьем курсе женился на
Валентине Ивановне Ушаковой, с которой познакомился еще в техникуме.
Позже она окончила факультет электронно-счетной техники Московского
Лесотехнического института. На этом факультете тоже готовились кадры
для космической отрасли.
Энергии у меня было вдоволь. Хотелось познать мир. Занимался
горнолыжным туризмом, в зимнее время исходил Кольский полуостров, бывал
на приполярном Урале. На каникулах я устраивался рабочим в 5-ую
Московскую лесоустроительную экспедицию, изъездил Восточную Сибирь.
Правда, к окончанию института еще не определился, по какой стезе
двигаться дальше. Получив диплом, работал учителем в школе, инженером в
Центральном Научно-исследовательском институте машиностроения, НИИ
труда, пока, наконец, не обрел то, что легло на душу. В НИИ Авиационных
систем за двадцать лет я прошел путь от рядового инженера до начальника
лаборатории, защитил по закрытой теме кандидатскую диссертацию. За одну
из разработок меня, в составе группы коллег, выдвинули на
Государственную премию СССР. Премия нам была присуждена, но за месяц до
вручения Горбачев отменил госпремии для оборонной отрасли. Его указ
стал прелюдией обвала оборонной науки и промышленности. После ухода из
НИИ я устроился охранником в МГТС, будучи по совместительству ведущим
научным сотрудником в ЦНИИмаше. В 2005 году МГТС ликвидировала охранную
службу. Я окончательно стал безработным, что ускорило мой переезд на
жительство в деревню. У нас был дом в Рябинце. Красивая деревня.
Окрестности ее богаты ягодами, грибами. Но в начале 2000-х годов она
подверглась нашествию грабителей. Украли электрическую подстанцию,
обрезали провода. А без света какая жизнь? Все дома опустели. По
счастью, подвернулась половина дома в Волоке…
То, что Яковицкий взялся преподавать в сельской школе компьютерное
дело, меня не удивило. Он же профессиональный технарь. С историей вроде
бы тоже понятно. Алексей Глебович с детства питал интерес к
историческим наукам. Всех русских царей знает наперечет, об Иване
Грозном и о «Смутном времени» может прочесть целую лекцию.
Но основы православия… Оказалось, и в этой сфере он имеет
серьезную подготовку. В лихие 90-е, параллельно с работой в НИИ
авиационных систем, преподавал в Московском институте национальных и
региональных отношений, читал лекции в только что открывшемся
Свято-Тихоновском Богословском институте.
- У каждого - свой путь к Богу, - сказал он. - У меня с юных лет
вызывало неприятие, будто наша жизнь движется исключительно по диамату.
Я понимал, мир создан и меняется по другим законам, нежели те, которые
вдалбливали в наши головы неистовые атеисты. Главные открытия
состоялись благодаря моей религиозной тете Софье Петровне. И, особенно,
после прочтения мною трудов Игнатия Брянчанинова и толкования Евангелия
от Матфея Иоанна Златоуста.
Перелистывая журналы «Первый и последний» со статьями
Яковицкого, я отметил его чувство слова, аналитический дар и знание
православных канонов. Вот Алексей Глебович, под псевдонимом Раб Божий
Алексий (Прихожанин), анализирует тему богоизбранности, приходя к
выводу, что «Цель служения Богу должна быть несравненно выше всех
остальных и в иерархии целей, именно этой Целью определяется
богоизбранность. А это в свою очередь возможно только тогда, когда
Господь настолько укрепляет Свою Волю в человеке, что последний
подчиняет Ей свои желания, свою волю, т.е. критерий установления
иерархии целей имеет очень высокую чувствительность к духовным целям.
Сам Спаситель свидетельствует об этом, говоря, что творит Волю Отца
Своего». Вот, он же, рассуждает о злободневности в наши дни
национального вопроса и, подкрепляет свои мысли ссылками на русских
философов В.Е. Астафьева и Н.Г. Дебольского, приходит к выводу:
«Единственный путь построения единого человечества, обладающего
единым мировосприятием это приобщение Святому Православию, которое в
Своих Таинствах, при искреннем стремлении самого человека излечивает
его от греховного дальтонизма». Десятки его публикаций увидели
свет в различных православных изданиях, вызывая живой отклик не только
верующих в России и за рубежом, но и неприязненное отношение со стороны
тех, кому православие идеологически чуждо.
- В кризисе русского самосознания, Православие, если оно не заражено
бациллами обновленчества, главное наше спасение, - считает Яковицкий.
– К этому следует добавить обязательное уважение к своим
историческим корням. Враги рода человеческого стараются прервать в
России связь поколений, нарушить естественный ход нашей истории, опять
поделив нас на красных и белых и стравив в братоубийственной схватке.
Мы должны быть мудрыми, чтобы не поддаваться на их коварные уловки и на
фарисейские деяния церковных обновленцев.
Отечество превыше всего
С некоторых пор он и сам взялся за изучение истории своего рода,
обнаруживая в ней бездну интересного. Что побудило его заняться этим?
- Русский человек ищет спасение, опору в прошлом, чтобы не заблудиться
в настоящем. Вот и я это делаю, - сказал Алексей Глебович.
Оказалось, что род Яковицких очень древний. Восходит он к началу XVI
века, когда впервые упоминается на литовско-русских землях, вошедших в
состав Польского государства. Фамилия Яковицких происходит от названия
селения и озера Яковцы в Артейковической волости Полоцкого уезда. В том
же Полоцком уезде, в 1528 году при короле Сигизмунде I-м, упоминается
полоцкий помещик Гринятка (Григорий) Яковицкий, которого можно считать
основателем фамилии. Связь Яковицких с Полоцком подтверждается тем, что
в 1906 году среди землевладельцев Артейковической волости упоминаются
помещицы Л. и П. Яковицкие, обе католички. Наряду с Полоцким уездом в
XVI веке Яковицкие пребывали и в других областях литовско-польского
государства. Пан Юрий и пани Мария («Василевская жена», ее
муж был пленен под Полоцком и находился в Москве) в 1569 году присягали
за присоединение Волынской земли к Польше. Пан Гавриил Яковицкий был
земским подсудком Луцкого повета. В 1571 году он состоял свидетелем у
княгини Марии Юрьевны Курбской (урожденной Гольшанской), подавшей иск
на свое имение Осьмиговичи к своему бывшему мужу князю Андрею
Михайловичу Курбскому, изменившему своему государю Ивану Васильевичу IV
Грозному.
Яковицкие исповедовали православие, участвуя в церковной жизни Литвы. В
1596 году Дмитрий Яковицкий был одним из членов церковного Брестского
собора, принимавшего унию. В том же веке, Иван Яковицкий был
членом-учредителем знаменитого Люблинского Православного братства.
Впоследствии, часть рода приняла католичество. Другая, сохранившая
верность Православию перешла на русскую службу. Потомство
вышеупомянутого Гринятки (Григория) Яковицкого занесено в VI часть
дворянской родословной книги Тверской Губернии (по Вышневолоцкому
уезду) и в VI часть дворянской родословной книги по Витебской губернии.
Из дворян Витебской губернии происходит коллежский советник Поликарп
Иосифович Яковицкий. сын дворянина Витебской губернии Иосифа Яковицкого.
В 1873 году Поликарп Иосифович, в связи с переездом в Москву, внесен в
VI часть родословной книги Московской губернии, в чине Статского
советника. Известно, что в 1879 году он вступил на службу доктором в
Симбирский кадетский корпус, а в 1889 году был отставлен. Имел двух
сыновей – Александра, и Сергея. Александр окончил пехотное
юнкерское училище, служил командиром роты Заамурского округа Отдельного
Корпуса Пограничной Стражи в Харбине. Участвовал в русско-японской
войне, в обороне Порт-Артура, был ранен и дважды контужен. За отличие
«в делах против неприятеля» награжден орденами св. Анны 4-й
степени с надписью «За храбрость», св. Станислава 3-й
степени с мечами и бантом, св. Анны 3-й степени с мечами и бантом, св.
Владимира 4-й степени с мечами и бантом. Его след теряется в 1917-м
году. В ту пору он, в чине полковника, командовал 684-м Саянским полком
171-й дивизии на Западном фронте. После издания Временным
правительством накануне наступления наших войск указа №1 более 60
высших офицеров фронта в знак протеста покинули свои посты. Точнее,
вынуждены были это сделать. Многие из них были растерзаны
революционными солдатами. Видимо, их участь разделил и полковник
Яковицкий.
Сергей Поликарпович, дед Алексея Яковицкого, окончил Симбирский
кадетский корпус и поступил в Николаевское инженерное училище. По его
окончании вступил на службу юнкером, затем был произведен в поручики со
старшинством и назначен адъютантом батальона и заведующим оружием. В
конце 1890-х годов, оставив военную службу, он перешел в министерство
уделов, где служил по Казанской губернии. К этому времени относится
начало его занятий почвами, результатом чего стала выпущенная в 1899
году Лаишевским уездным земством его книга: «Беседы о засухах.
Причины засух: истребление и распашка степей, размножение
оврагов». В 1900 году Сергей Поликарпович в чине Надворного
Советника состоял управляющим Березняковским Царским имением I-го
разряда в Алатырском удельном округе Казанской губернии. Он был женат
на казанской дворянке Зинаиде Львовне Яшиной. Во время Первой мировой
войны, несмотря на возраст, добровольцем, в чине капитана, отправился
на Южный фронт и сложил голову во время знаменитого
«Брусиловского прорыва». Зинаида Львовна жила в Казани. При
советской власти она работала счетоводом жилищно-арендного
товарищества. В1933 году Зинаиду Львовну осудили за участие в
контрреволюционной деятельности, но вскоре дело прекратили за
отсутствием состава преступления. 5 августа 1937 года ее арестовали
вновь. 14 ноября она была расстреляна. В 1957 году - реабилитирована.
© Яковицкий Сергей Поликарпович
© Сергей Поликарпович и Зинаида Львовна в Казани после 1900 г.
У Сергея Поликарповича и Зинаиды Львовны, кроме Глеба, было еще пятеро
детей, трое сыновей – Дмитрий, Сергей и Юрий, и две дочери
– Татьяна и Маргарита. Татьяна успела до революции окончить
классическую гимназию, а Маргарита – коммерческое училище.
Гимназическое образование Татьяны Сергеевны позволило ей в советское
время работать инженером на шарикоподшипниковом заводе в Москве.
Маргарита Сергеевна работала учителем, а в период Великой отечественной
войны – директором детского дома. Дмитрий учился в Казанском
юнкерском училище. Вместе с другими юнкерами этого училища его
расстреляли в 1917-м. Сейчас в честь расстрелянных юнкеров поставлена
стела, на которой значится и фамилия Дмитрия Яковицкого. Сергей был
мобилизован в Красную Армию, воевал с басмачами на Южном фронте.
Мама Алексея Глебовича Елизавета Петровна Яковицкая (урожденная
Позилова) происхождением из ярославских крестьян. В семье Позиловых
было два сына, которых звали Александрами, - оба умерли в детстве, и
две дочери: старшая София 1916 года рождения и младшая Елизавета
1921-го. В 1924 году умер отец, и семья осталась без кормильца. В 17
лет Елизавета вышла замуж за врача Петра Силаева, у них родился сын
Анатолий. В годы войны Петр Силаев был призван в армию и погиб.
Елизавета Петровна работала в госпитале, где и познакомилась с Глебом
Сергеевичем в 1942 году. Отец после излечения получил вторую группу
инвалидности и больше на фронт не попал. Видимо, в это время они с
Елизаветой Петровной поженились. Старшая ее сестра Софья Петровна
служила в армии, дойдя до Берлина.
- Восстанавливать родословную помогает сын Глеб, - отметил Алексей
Глебович. - В военно-историческом клубе он занимается реконструкцией
боевых сражений. Написал научную работу по «белому
движению».
- Профессиональный историк?
- Нет, не историк. Окончил банковскую школу, но избрал профессию
рабочего в НПО «Энергия». Там же работает
инженером-конструктором и дочь Анастасия. Если хочешь, посмотри его
юношеские творения, - Яковицкий протянул мне небольшую тетрадь.
Я начал читать, обратив внимание, что стихи и судьбе
«белых» соседствовали со стихами о героизме
«красных». Правда, в разное историческое время.
- Странное сочетание…
- В этой трагической раздвоенности наша судьба, - заметил Алексей
Глебович.
Это было правдой. Одни его предки приняли советскую власть, сражались
за нее. Другие не приняли и были безжалостно уничтожены этой властью.
Но всех их объединяет одно: они искренне любили Россию и сражались за
нее, хотя каждый, конечно, по-своему. Алексей Глебович, например,
1993-м, вместе со своими друзьями-учеными без колебаний отправился
защищать Дом Советов.
- Я не был истовым поборником партийно-советской системы, видел в ней
много недостатков, в первую очередь ее безбожие. Но душа моя ощутила,
что надвигаются безжалостные силы тьмы. Результат известен, - грустно
улыбнувшись, - пояснил Яковицкий.
Два стихотворения его сына Глеба я переписал в свой блокнот:
Белый конь
(Бой между рекой Белой и станицей Рязанской)
Ну что господа, готовы?
Помолимся и начнем.
И снова летят подковы
По степи ярким солнечным днем.
Взлетает клинок над папахой,
Да пули свистят по степи.
И хруст после каждого взмаха,
Помилуй нас и спаси.
Тишина, окончено дело.
Враг на голову разбит.
Рука давно занемела.
Пусть Господь нас за это простит.
Он все видит… Труба захрипела.
Поднимайтесь поручик, пойдем.
А степь под ногами алела,
Превращаясь в грязь под дождем.
Не глядите, что кровь, поручик,
С вашей шашки стекает – война.
Мы успеем, сполна получим,
Пуль, орденов и вина.
А потом, наша кровь заиграет,
На клинках таких же, как мы.
Даже лучше, что не узнаем,
О конце этой страшной войны.
Морской бомбардировщик
Пропеллеры ревут и режут слух сирены.
Там подо мной меня, боятся как огня.
А я иду туда, где ждут разрывов стены.
И у зенитных пушек крик беготня.
Вот крейсер подо мной, в дым выстрелов окутан.
А дальше там линкор, эсминец, всё не то.
Я флагмана ни с кем не должен перепутать.
Его ко дну пущу, пробью как решето.
Но вот он впереди, от грома содрогаясь,
От страха посерел и пули в меня шлет.
Но я не промахнусь, но я уж постараюсь,
Чтоб даром не пропал мой дьявольский полет.
Я падаю в пике, пространство рассекая.
Он в крестике прицела, в пороховом дыму.
Из люков бомбовых как черных чаек стая…
Я их принес с собой, и подарил ему.
Вокруг меня огонь и вой, и запах гари,
А я глаза прикрыл, я этого хотел.
Над кораблем расцвел букет огня и стали.
Я выполнил приказ и флагмана накрыл…
Не заросла б тропинка школьная…
Смерть Валентины Ивановны он воспринял как истинный христианин. Со
смиренным пониманием того, что после земной жизни есть еще и жизнь
небесная, где, даст Бог, светлая душа его супруги, исстрадавшейся в
болях телесных, обретет упокоение. Оставив переживания при себе,
сосредоточился на работе в школе, где ему вдобавок к основам
православия и компьютерному делу, доверили ему еще вести историю, так
как прежний преподаватель ушла в отпуск по уходу за ребенком.
Зарплата в школе у Алексея Глебовича махонькая. Высоких учительских
категорий, дающих право на надбавки, он пока еще не заслужил. Все равно
в материальном отношении жить стало легче, чем в последние годы. А тут
пенсия добавилась. Не ахти какая, но, как говорится, с миру по нитке -
нищему рубашка. Правда, на пенсионера Алексей Глебович вовсе не похож.
Шутка ли, на велосипеде ездит в Бологово за тридцать километров на
службу в православный храм. Участвует в общественных делах. Помогает
директору школы Наталье Геннадьевне Примакиной решать некоторые
хозяйственные вопросы:
- Я просто удивляюсь, как она успевает нести такой огромный груз
обязанностей. Понимает ли образовательный бюрократ, насколько он
загрузил сегодня школьного директора? Ну не должен он заниматься
дровами, электричеством, водопроводом! Местная власть должна это делать!
А пока местная власть занимается чем-то другим, Алексей Глебович
отыскал в Москве шефов, выделивших школе деньги на покупку сайдинга для
обшивки здания. Когда возникли проблемы с компьютеризацией, и здесь не
обошлось без московских друзей Яковицкого:
- Галина Николаевна Большова когда-то работала вместе со мной в НИИ.
Рассчитывала тепловые режимы работы АЭС и бортовой радиоэлектроники
летательных аппаратов, - рассказывал Яковицкий. - Когда грянула
«перестройка», благодаря знанию английского языка стала
научным редактором еженедельника ComputerWorld. Сейчас она
редактор-обозреватель журнала «ИнформКурьерСвязь».
Анализирует в нем то, что происходит на рынках профессиональной
радиосвязи, спутниковой связи и широкополосного радиодоступа. Летом
Галина Николаевна живет в Быстрях, у нее свой дом. Благодаря ей
Волкская школа выиграла гранд уважаемой фирмы, получив в подарок
компьютерный класс. Когда после страшной грозы 2010 года из строя вышла
часть аппаратуры, по просьбе Большовой фирма сделала бесплатный ремонт.
Ее стараниями появились в школе спутниковый Интернет и телефон…
- Замечательный у вас помощник, - сказал я. - В каждую бы школу
такого…
- Слов нет, помощник замечательный, - сказал Алексей Глебович. - Но,
боюсь, скоро наши усилия будут никому не нужны.
Как и всех педагогов Волокской школы его беспокоит, что численность
учащихся из года в год сокращается. Сейчас их около тридцати. Причину
Алексей Глебович видит в устранении власти от создания в деревнях
условий для экономической деятельности. А те решения не первостепенного
порядка, которые принимаются чиновниками, создают для сельских школы
«ухабы» и «ямки» подчас на ровном месте. Можно
только приветствовать, что выделен специальный автобус для доставки
учащихся. Его использование оговорено требованием оборудовать место
стоянки. Требование правильное, но целевых средств сельским школам на
это не предусмотрено. Изворачивайся директор, как можешь. Поэтому чтобы
доставить ребят из ближних деревень в Волок, за ними ежедневно выезжает
ранним утром автобус из Андреаполя. Вечером он возвращается обратно.
Расстояние от Волока до райцентра - сорок километров. Накрутка за год
свыше двадцати тысяч километров с затратами 700 тысяч рублей. Эти
средства можно было бы использовать на другие цели, в том числе на
оборудование стоянки.
- Депутаты Госдумы предупреждали об использования Закона об автономных
образовательных учреждениях там, где он не может быть реализован в силу
объективных причин, - говорил Яковицкий. Опасались они не напрасно.
Кому-то хочется избавиться от сельских школ. Но их можно и нужно
сохранить! Один из вариантов я вижу в перепрофилировании их под
школы-интернаты с производственным обучением. В них можно направить
беспризорных детей, которых в стране, по разным оценкам, от одного до
полутора миллионов. Такие школы следует, наделить за государственный
счет землей и техникой, чтобы готовить специалистов сельского
хозяйства. Решатся сразу две задачи - сохранятся школы и их
педагогические коллективы, появится рабочая сила в аграрном
секторе…
А что, дельное предложение! Только, судя по всему, никому из власть
имущих оно не интересно. Их другое волнует, в первую очередь…
Два типа сознания
Как-то, возвращаясь с рыбалки на Лучанском озере, я завернул в Волок к
Яковицкому. Только лишь остановил машину у его дома, как идущая по
улице немолодая женщина остановилась и подозрительно на меня посмотрела:
- Что-то много народу к нему сегодня зачастило.
- А что, нельзя?
- Можно… Но, глядите, не увезите его от нас.
- Без него никак?
- Никак, мил человек, - вздохнула женщина. - Душу нам лечит Глебыч наш.
- А что, надо ее лечить?
- Надо. Еще как надо лечить…
Жители Волока и ближней округи идут к Яковицкому за всевозможными
советами. Просят рассказать, как надо креститься, венчаться,
исповедоваться, открывая для себя подчас такое, о чем они раньше
совершенно не задумывались.
Что нежелательно приносить в храм бумажные цветы вместо живых, ибо
бумажные цветы есть подмена истинного. В церковном обиходе нельзя также
использовать цветные фотографии святых вместо икон. Икона свидетельство
истины, а фотография всего лишь искусная имитация, несущая в себе
элемент лжи. Разговор с иконой нельзя начинать. Нужно дожидаться
чудодейственного мгновения, когда она сама начнет разговор с твоей
душой. Ибо, как справедливо заметил князь Трубецкой, не мы глядим на
икону, а икона как «умозрение в красках» глядит на
нас…
Что принятие и использование универсальной электронной карты это от
лукавого, который, опутает всех, кто легкомысленно относится к спасению
своей души. Ведь тем самым мы отдаем себя во власть анонимного
«электронного правительства» и становимся жертвами
всемирной технотронной тирании. В священном писании об этом сказано:
«Неужели вы не знаете, что, кому вы отдаете себя в рабы для
послушания, того вы и рабы» (Рим. 6.16)...
Что верующий, произнося слова молитвы «…да святится имя
Твое, да приидет Царствие Твое, да будет воля твоя яко на земли и на
небеси», должен понимать: он молится о грядущей кончине мира и
наступлении Царства Христова, и не следует этого бояться, воспринимая
эту неизбежность…
В его обширной домашней библиотеке я обнаружил много работ русских
философов и современных мыслителей, в том числе безвременно почившего
Александра Панарина.
- Читая его, лучше понимаешь, почему много русских интеллигентов уходит
при «демократии» из больших городов в провинцию, - сказал
Яковицкий. - Происходит отторжение двух типов сознания и вдохновения.
Первый – глобалистский. Это тип меньшинства. Оно поставило выше
всего свое брюхо и заражено, как точно подметил Панарин, идеологией
нового социал-расизма. Ему в Москве хорошо. Не случайно там столько
миллиардеров. Второй - тип изгойского большинства, объединяется по
принципу «Золотого правила этики» Иисуса Христа:
«Итак, во всем, как хотите, чтобы с вами поступали люди, так
поступайте и вы с ними», которое выражает правильное отношение к
окружающему миру, к национальным и духовным ценностям. Этому
большинству в Москве плохо…
В зиму 2010 года, когда энергетика района оказалась буквально в
коллапсе, а вдобавок была приведена в негодность дорога от Андреаполя
до Волока, приобрело известность «обращение» моих земляков
к американскому президенту. Узнав из размещенных в Интернете
«секретных документов» Wikileaks о том, что США проявляют
стратегический интерес к нефтепроводу Унеча - Андреаполь - Усть-Луга,
они в своем послании, в стиле черного юмора, отмечали, что местная
власть «борется с террористами», лишая их лесной среды
обитания путем массовой вырубки лесов. Что она также лишает их
возможности быстрого передвижения путем приведения в непроезжее
состояние дорог. Однако, по их словам, этих мер недостаточно. Земляки
«просили» у Обамы помощи справиться с
«террористическими угрозами», обращая особое внимание на
«злобные вылазки к электросетям». Ведь, в результате
отсутствия электричества, подчеркивали неизвестные авторы, «мы не
можем следить за грандиозными победами демократии и сокрушительными
поражениями террористов, которые в настоящее время мы связываем
исключительно с Вашим гениальным руководством в этой войне».
- Читал обращение к Обаме? – спросил я по телефону у Яковицкого:
- Ну как же! - громко рассмеялся он. - Ядовито, ядовито...
- Угадывается литературная рука.
- Сразу и не сообразишь, чья рука. Грамотного народу у нас прибавилось.
Прибавилось, это точно. Сегодня в Волоке и в окрестных деревнях нашли
пристанище для души журналисты, художники, бывшие инженеры оборонных
предприятий, художники, «отставные» военные летчики и
грушники… Люди с достойным образованием и большим
профессиональным и жизненным опытом, они оказались совершенно ненужными
там, где работали раньше. Кто по возрасту, кто политическим
соображениям или из-за распада коллективов.
Анатолий Петрович Силаев, это родной брат Алексея Глебовича по линии
матери, в прошлом специалист ракетостроения, живет в Синькове.
Александр Анатольевич Русанов, окончив медицинское училище, два года
служил в Афганистане, а затем, после окончания 1-го Медицинского
института, работал невропатологом ведомственной поликлиники.
Поликлинику стали реконструировать. Потомственный доктор Русанов
остался не удел. В Волоке у него дом.
Сергей Павлович Гуренков работал на предприятии ВПК. После его развала
занялся предпринимательством, но «заели» финансовые
проверки. Недавно устроился электромонтажником в фирму по установке и
обслуживанию телекоммуникаций, противопожарной и охранной сигнализации.
Лето проводит в Волоке.
Александр Сергеевич Нефедов много лет отдал космической отрасли. После
закрытия оборонного предприятия, был рядовым охранником. Живет в
Бобровце.
Андрей Николаевич Мельников, кандидат технических наук, работал в
подмосковном НИИ. После того, как НИИ деградировал, занимался бизнесом.
Живет в Колотилове.
Анатолий Владимирович Махалин, работал испытателем в
Летно-Испытательном институте в Жуковском. Живет в деревне
Савино…
- Вот и подумай, во что же превратилась наша страна, если ей не нужны
классные инженеры, но зато требуются фарцовщики и малообразованные
мигранты! – горько усмехался Яковицкий.
Но я подумал совсем о другом. Господь будто бы специально посылает этих
замечательных людей в приговоренную ненавистниками России русскую
деревню. Посылает, как отчаянных «штрафников» на передний
край, чтобы они помогали местному люду держать здесь коллективную
русскую оборону.
«Надо слаживаться…»
При всех возвышенных и строгих думах о минувшем и настоящем, в быту
Алексей Глебович ведет полноценную деревенскую жизнь. Пашет огород,
держит кур-несушек, собирает в Шипулином бору грибы, ягоды,
лекарственные травы, ставит жерлицы на речке Говшице…
Нынешней осенью я задумался, кому бы отдать на зиму, которую мы с женой
проводим в Твери, трех кур. «Можно попроситься к Яковицкому, -
пришла мысль. Он охотно согласился нас выручить. Алексея Глебовича мы
застали в просторном дворе его волокской «усадьбы». Он
держал в руках ножовку и молоток, собираясь ремонтировать птичник.
- Краской пометили, чтобы с моими не перепутались? –
поинтересовался он.
- Пометили…
- Ну тогда давайте их быстренько сюда.
Выпорхнув из картонного ящика в просторный вольер на дворе Яковицкого,
три привезенных из Андреаполя ярко-рыжих красавицы оказались в центре
внимания приосанившегося хозяйского петуха.
- Этот бравый гуляка, может, к соседкам шастать перестанет, - улыбнулся
Яковицкий, глядя на него. - Слушай, ты про пиявок интересно
рассказывал. Откуда знакомый твой их брал?
- Из Озцерцов. Обвяжется веревкой, бултых в озеро и собирает. А ты,
что, лечить ими собрался?
- Какой из меня лекарь? Саша-врач ими интересовался.
Он довершил работу, после чего мы пошли в дом, точнее в половину дома,
где живет Яковицкий. На полу в прихожей громоздились мелкие банки с
соленьями-вареньями, а на подоконнике стояла наполненная водой
трехлитровая - с черными извивающимися пиявками.
- Пользованные это. Месяца три, не меньше, нужно чтобы восстановили
прежнюю целебную силу, - со знанием дела разъяснил Алексей Глебович. -
Та-ак … что-то я приготовил, - он взял с компьютерного столика
флешку. - Пыхаловские статьи тут, про изменника Власова… А еще
новое о Сталине…Как он с троцкистами за православие
боролся…
Через несколько дней, будучи в Твери, я позвонил Яковицкому:
- Как мои хохлатки?
- А что им сделается?. Сыты и довольны. Одна особнячком держится.
Поклевывают ее за это остальные. Но сладятся, обязательно сладятся.
Куда им деваться? В одном пространстве живут. - Помедлив, добавил: -
Вот нам русским людям надо слаживаться. Все к тому идет, что грядут,
Валерий Яковлевич, худшие времена. Чтобы выстоять, надо определиться,
где свой человек находится, а где чужой…
Это, конечно, сложнее, чем пройти грядущую учительскую аттестацию в
Твери, о которой сокрушался Алексей Глебович в нашем разговоре, но ему
это ведомо. Жизнь дала ему такую важную науку.
Валерий Кириллов,
Член союза писателей РФ
Г. Андрепаоль, Тверская область
Подготовка публикации:
Иван Алексеев, г. Петрозаводск
© Фотографии из архива семьи Яковицких
(Предоставлены Алексеем Глебовичем Яковицким)
Прадед. Ориентировочно 1878 год
Александр Поликарпович Яковицкий
Сергей и Глеб Яковицкие с дядей. Ориентировочно 1916 год
Глеб Сергеевич Яковицкий, преподаватель техникума
Алексей Глебович Яковицкий
|
